удивительное рядом: у этого дневника все еще есть пч, хотя радиомолчание стремительно приближается к году.
хотелось бы влететь с бубном и плясками, несмотря на то, что непростой год выдался, в самом деле, кому сейчас легко, но последние дни вообще дерьмо, они и подкосили.
поэтому сил всем нам, кто бы с чем ни боролся.

@темы: о себе, мысли вслух, внезапно

---

название: Заколка
фандом: Саюки
дисклеймер: богиня Минекура Казуя
пейринг: Санзо/Гоку
рейтинг: pg-13 но это ВАЩЕ не точно
жанры: модерн-ау, устоявшиеся отношения, слэш, повседневность, флафф, все живы и счастливы
предупреждение: одно матное слово.
от автора: сам себе додаван, окда

- Что ты делаешь, обезьяна? - спрашивает Санзо. Его голос тверд и спокоен, и сам он - образец полного хладнокровия, хотя видят боги, ситуация совсем не располагает к этому.
Вес сидящего верхом на нем Гоку приятно тяжелит колени, и можно было бы придвинуть его еще ближе, провести ладонями вверх по бедрам, скользнуть под шорты и гладить, пока Гоку не сорвется на сладкие всхлипы и горячий умоляющий шепот, если бы не одно чертово но.
- Тшшш, тихо, - шипит на него Гоку, высовывает от усердия язык и деловито продолжает собирать его челку в пучок. И в этом нет нихрена сексуального.
- Что. Ты. Делаешь? - размеренно повторяет Санзо и бросает на Гоку раздраженный взгляд, когда он чуть не сбивает ему очки с носа. Уже достаточно того, что он смял задницей газету, пока забирался на колени.
- Извини, - Гоку виновато улыбается, но волосы не отпускает. И не отвечает. Мелкий засранец только ёрзает, усаживаясь поудобнее, и ладонью убирает назад опавшую на лоб челку.
Пусть только Санзо проснется завтра без нее, кому-то мало не покажется.
- Только... Только не кричи, ладно? - в один миг улыбка Гоку становится боязливой, он прикусывает нижнюю губу, весь как будто уменьшается от неуверенности и тянется рукой к заднему карману шорт.
И, прежде чем Санзо успевает прикрикнуть или спихнуть Гоку с себя на диван - чертова обезьяна, похоже, не собирается ждать ночи, обкорнает его прямо сейчас ко всем хуям, - достает розовую заколку.
Заколку?
Какого?..
- Просто они постоянно мешаются, когда ты читаешь, лезут в глаза, - торопливо говорит Гоку, через слово облизывая пересыхающие от волнения губы, пока Санзо пялится на чертову розовую заколку с чертовой Хеллоу Китти на его ладони, - ты не стрижешься, и я подумал... - и, не растрачиваясь больше на объяснения, Гоку быстро закалывает ему челку назад.
Санзо уверен: у него только что дернулся глаз. Потому что никакой выдержки не хватит на такое. Никакой.
Гоку медленно убирает от него руки, смотрит широко распахнутыми глазами, отодвигается к самому краю колен и в целом выглядит так, будто вот-вот вскочит на ноги и сбежит.
Ну что за беспокойный пацан, - вздыхает Санзо и притягивает его за бедра обратно к себе. Гоку подозрительно щурит глаза, и Санзо, не удержавшись, фыркает: эта настороженность так забавно смотрится с тем, что Гоку, не задумываясь, тут же доверчиво положил руки ему на плечи.
- И как я выгляжу? - усмехается Санзо.
Гоку расслабляется с шумным выдохом и широко улыбается.
- Круто.
Санзо не думает, что можно выглядеть круто с детской заколкой, но не спорит. Вместо этого он кивает, и довольный Гоку смазанным поцелуем проезжается по его щеке, обхватывает ногами талию, придвигаясь вплотную, и опускает голову ему на плечо.
- Я не понесу тебя в кровать, если ты сейчас заснешь, - предупреждает Санзо, разворачивая помятую газету.
Вранье, понесет сразу же, как только дыхание Гоку выровняется. И даже одеяло подоткнет. И ляжет рядом, чертовой большой ложкой. И они оба об этом знают.
- Как скажешь, - послушно соглашается Гоку, Санзо кожей чувствует его улыбку и слабо улыбается сам, одной рукой обнимает Гоку.
Его отражение в черном экране телевизора выглядит крайне дебильно, с этой влюбленной улыбочкой и розовой заколкой, и Санзо меланхолично думает, что вот так и погибают репутации бесчувственных мудаков.
Но Гоку уютно посапывает ему в шею, а челка больше не лезет в глаза, и Санзо плевать.

@темы: внезапно, мои тексты, Саюки

---

если вы еще не видели этого парня, то идите и смотрите. оно того стоит

@темы: видео, внезапно, Остапа понесло (с), нашел - принес

---

решил сменить название дневника, просто потому что
аргументация своих поступков, уровень: бог

@темы: внезапно, Остапа понесло (с)

---

тут должна быть длинная и трагическая история моего падения в Саюки, но нет, ее не будет потому что я устал плакать.
тут будет драбблик по отп, потому что я хочу и могу
и вообще, расписываю ручку.

название: Апельсины
фандом: Саюки
дисклеймер: богиня Минекура Казуя
пейринг: Санзо/Гоку
рейтинг: pg-13 но это не точно
жанры: божечки, что сюда вписать-то модерн-ау, устоявшиеся отношения, слэш, повседневность, флафф, все живы и счастливы
предупреждение:

Санзо-лексика

мат, апельсины

Апельсины.
Санзо уже ненавидел чертовы апельсины. Ими провоняла вся палата, сам он и, казалось, даже лекарства. А прикроватная тумбочка и холодильник превратились в хренов склад, бери и открывай свою торговую точку.
Прошла всего неделя с госпитализации, а он уже был готов убивать любого посетителя с этими блядскими апельсинами.
Сначала отец ("Тебе нужны витамины, Корю") притащил целый пакет, и Санзо даже съел половину под какое-то дурацкое вечернее ток-шоу. Потом пришла Шарак якобы проведать, впихнула ему в руки три пакета ("От коллектива, наслаждайся, болезненный") и завалилась спать на диван в палате. Уже тогда Санзо начал смотреть на апельсины со сдержанной злостью. Но болтливая, строящая ему глазки медсестра согласилась забрать большую часть, и Санзо на время успокоился.
Но все его спокойствие пошло по пизде, когда к нему заявились Годжо и Хаккай, нагруженные кучей пакетов. И пока Хаккай заговаривал ему зубы, Годжо распихивал принесенные апельсины. Они выскочили из палаты со злорадными пожеланиями выздоравливать поскорее раньше, чем Санзо успел швырнуть в них блядские "витамины".
Все, все, кто навещал его, приходили с апельсинами, хоть с одним. Будто в каких-то правилах посещения этот пункт был прописан как обязательный, иначе случится хренов конец света.
Санзо хотел, чтобы он случился. Потому что он уже не мог смотреть на апельсины. Та медсестра продолжала забирать часть, но их все равно оставалось дохуя.
Единственным, кто не знал, что Санзо угораздило попасть в больницу, и, следовательно, не засыпал его этими чертовыми апельсинами, был Гоку - как раз накануне он с отцом уехал то ли к родне, то ли к каким-то близким друзьям, - и Санзо делал все возможное, чтобы он и дальше оставался в блаженном неведении, планируя до его возвращения выписаться. С одной стороны, Санзо его чертовски не хватало, а с другой он благодарил высшие силы, потому что Гоку точно пригнал бы грузовик - обезьяна с черной дырой вместо желудка думала, что все едят столько же. И Санзо не мог гарантировать, что их отношения спасут Гоку от перспективы быть похороненным в ненавистных апельсинах.
Определенные сложности заключались в том, Гоку не знал даже примерно, когда вернется. Впрочем, Санзо не слишком волновался об этом: Гоку забрасывал его поразительным количеством сообщений - Санзо мимолетно удивлялся, как это бдительный Конзен не заметил, что его сын столько времени уделяет переписке с кем-то, - и причин молчать о возвращении у него не было. Поэтому Санзо был уверен, что у него в любом случае хватит времени покинуть больницу.
И тем внезапнее для него оказалось сообщение "ТЫ ТУПАЯ ЗАДНИЦА САНЗО ПОЧЕМУ ТЫ НЕ СКАЗАЛ СЕЙЧАС ПРИЕДУ ДУРАК", пришедшее час назад, когда он бы на чертовых процедурах. Санзо смотрел на него и думал, что с Гоку никогда нельзя быть в чем-то уверенным.
Кто-то из тех неразлучников рассказал, - вздохнул Санзо и откинулся на кровать. Он забьет их до смерти проклятыми апельсинами.
Гоку залетел в палату через десять минут, взъерошенный и возмущенный до глубины души.
- Почему ты не сказал мне, тупой Санзо?! - завопил он с порога, и Санзо поморщился от шума, ударившего по ушам.
Серьезно, и вот по этому он скучал? Он точно рехнулся.
- Ты вылетишь из окна, чертова обезьяна, если в твоем блядском пакете окажутся блядские апельсины, - прорычал Санзо.
Гоку моргнул, нахмурился, сбросил кроссовки и бесцеремонно залез в его кровать.
- Какие апельсины? - наклонил он голову к плечу, усаживаясь Санзо на ноги. - Я принес персики и сигареты, стащил у Тен-чана, - Гоку шуршал пакетом, засунув туда руку, и улыбнулся, широко и солнечно, и Санзо нестерпимо захотел немедленно его поцеловать.
А зачем отказывать себе в этом?
Он притянул Гоку к себе за футболку и положил руку ему на затылок.
- Я соскучился, Санзо, - прошептал Гоку в губы.
- Хм, - отозвался он и сгреб волосы Гоку в кулак, удерживая на месте, когда он боднулся котом ему в лоб и начал тереться носом об нос. - Не вертись, обезьяна.
- Хватит обзываться, ту-…
Обиженное ворчание Гоку Санзо заткнул долгожданным поцелуем, просунул ладонь под его футболку, касаясь горячей гладкой кожи.
Да, он точно скучал по этому.
Нахуй апельсины. От Гоку упоительно пахло мятой.

@темы: внезапно, мои тексты, Саюки

---

этому дневнику нужно больше движухи.

надо переименовать дневник в, например, "Поросшее мхом". думаю, отражало бы всю суть
~~~
универ закончился. с одной стороны, хозяин подарил Добби носок (ц), а с другой - весь пиздец впереди.
да, это все, что я напишу по поводу окончания учебы
~~~
вроде где-то у меня уже есть похожий флэшмоб, но я хочу еще раз показать всем, какой днищенский у меня плейлист
если бы моя жизнь была фильмом, то саундтрек был бы таким:
1. открываем плеер.
2. включаем перемешивание, play и отвечаем ниже.
опенинг: Enrique Iglesias - Tired Of Being Sorry кажется, это будет мелодрама
пробуждение: Bonnie Tyler - I Need A Hero вся суть: никакой личной жизни и большие запросы
первый день в школе: Звери - Говори ангстовый первый день, все по заветам классиков
влюбленность: Brutto - Партизан Рок АХАХАХАХАХАХАХАХАХАХААХАХАХАХАХАХА
сражения: Roman Rain ft. СЛОТ - Тело кажется, только на припеве бой будет выходить из слоу-мода
неприятности: Торба-на-круче - Живой а тут мне прям в самое кокоро: все херново, но я живой. так-то, сучки
выпускной: Би-2 - Научи меня быть счастливым эх, тоскливо стало
жизнь прекрасна: Кипелов - Дьявольский зной хотелось, чтобы выпали Sixx AM со своей Life is beautiful иронии ради, но будем отжигать за рок
душевные страдания: Лявон Вольскі - Роля героя по этому треку понятно, что ничего хорошего в конце фильма меня не ждет
погоня: Dzam - Опа, мусора АХАХАХАХАХАХАХАХАХАХАХАХАХАХАХА (2)
ретроспектива: Алиса - Небо славян че-то прям к самым истокам флэшбек
снова вместе: B:N: feat Лявон Вольскі - Загінулым паэтам прысвячаецца снова вместе, но, судя по треку, лучше бы нет
финальная битва: Вrutto - Underdog чертовски подходящий саунд, чтобы превозмочь и взъебать мировое зло
сцена смерти: Nickelback - S.E.X я не представляю, как можно умирать под это прыгая по сцене и под конец разбив об нее гитару?
похоронная песня: Дискотека Авария - Нано-техно какие бодренькие похороны, а мне нравится
эндинг: Кино - Следи за собой и достойный конец этой вакханалии

фильмец на один раз и чисто для поржать

@темы: внезапно, Остапа понесло (с), все побежали - и я побежал (с)

---

сегодня ехал в универ с надеждой, что мне подпишут диплом, я его прошью, сдам рецензенту и забуду про него нахрен до защиты, ибо нет уже никаких сил на него смотреть.
надежда основательно пошатнулась, когда научрук сказала: ну, давайте ваш диплом, я почитаю.
какое почитаю, блядь, я тебе отправлял на ящик, распечатывал и приносил, ты уже читала, ничего нового там не появилось, ррррррр
во-первых, я ждал час, пока научрук приедет.
во-вторых, я ждал еще час, пока у нее была пара.
в-третьих, я ждал еще два часа, пока было заседание кафедры.
итого: четыре часа и угробленная поясница, чтобы получить обратно диплом с поправками. спасибо, блядь, что только несколько страниц переделывать, а не все. но там такие мелочи, что никто не обратил бы внимания, можно было и махнуть рукой, но неееет, слишком просто. из-за этого под угрозой оказалась поездка домой, но мне великодушно объявили, что ехать можно, а рецензенту занесут сами (неужели в электронке?), мое дело только поправить, где надо, и отправить окончательный (бля, он уже третий раз окончательный) вариант научруку на ящик.
так накрылся медным тазом мой план отвязаться уже от этого дерьма.

@темы: о себе, внезапно, С.Т.У.Д.Е.Н.Т. - Сонное Теоретически Умное Дитя Естественно Не желающее Трудиться

---

тяжко, когда твой мужик - международный кобель преступник.






а потом Альбус устал терпеть и посадил заразу в Нурменгард.

@темы: внезапно, нашел - принес, когда-нибудь я придумаю для этого тег, но это не точно

---

название: Солнце светит всем одинаково
фандом: Токийский гуль
персонажи: Канеки/Хиде, фоновые ОЖП и ОПМ
жанры: слэш, ангст, AU, романтика, ER, hurt/comfort
рейтинг: R
от меня: наконец-то Однажды я напишу фик, где они убежали в Тибет и у них все хорошо (с). с Тибетом не выгорело просто потому что, но они убежали и где-то на одном из островов Гото.
больше счастья этим ребятам.


Поначалу Канеки не верит. Ему кажется, что стоит только моргнуть - и все исчезнет. Поэтому и не моргает, пока глазам не становится больно.
Хиде смеется, прикрывает его глаза ладонями. Хиде смеется, шепчет:
- Ты был хорошим мальчиком, и Санта подарил тебе меня.
Канеки притягивает смеющегося Хиде к себе, утыкается носом в его макушку, прикрывает глаза и, чувствуя тепло Хиде, вдыхает его запах. Хиде пахнет хвоей, и Канеки думает, что так пахнет счастье.
- Хочешь съесть меня, мистер осьминогуль?
Канеки улыбается. Запах Хиде вызывает в нем голод совсем другого толка, но сказать такое вслух - верный способ получить порцию взрывного хохота, двусмысленных шуток и провокаций, поэтому Канеки целует Хиде в висок, оглаживает поясницу и отходит в сторону.
Хиде обижено хмурится, и это так очаровательно, что Канеки не может сдержать смешок.
- Подлец, - с Хиде парадоксально слетает вся хмурость, он улыбается и уходит на кухню, напевая незнакомую Канеки песню.
Канеки провожает его взглядом и едва сдерживается, чтобы не пойти следом.
Канеки все еще не верит.


- Покажи, - требует Хиде сразу после переезда.
Канеки роняет сумку, загнанно оглядывается, надеясь увидеть за спиной то, что просит Хиде.
Но за спиной только запертая дверь. А Хиде решительно смотрит прямо в глаза и повторяет:
- Покажи.
- Хиде, что ты хочешь, я не по-...
- Понимаешь, - обрывает его Хиде.
Канеки понимает. Как понимает и то, что дураком был, думая, что Хиде еще нескоро попросит об этом. Поэтому убедительного отказа у Канеки нет, не придумал, не успел, и он выдавливает из себя жалкое, едва слышное "не надо", надеясь на благоразумие Хиде.
Благоразумие, которого нет.
Хиде опускает свою сумку на пол, подходит ближе и тянет вверх футболку Канеки.
- Что ты делаешь? - обескураженный, Канеки перехватывает его запястья, отводит от себя руки, но не отпускает, держит, чувствуя пальцами пульс Хиде.
- Чтобы не порвать, у тебя ведь ринкаку, - объясняет Хиде.
И смотрит так, что уверенность никогда, никогда не показывать себя-гуля, спрятать под маску человека, запереть на замок тает, истончается.
Что ты делаешь, Хиде. Что ты делаешь.
В этом взгляде - я все пойму. В этом взгляде - я все приму. В этом взгляде - пожалуйста.
- Это отвратительно. И страшно. Не надо, Хиде, - упрямится Канеки. Он не верит, что все так просто. Он помнит искаженное отвращением лицо Хиде, созданное его воспалено-безумным мозгом, и не хочет, чтобы это становилось реальностью. Что угодно, только не это.
Хиде вздыхает, опускается на ковер, тянет за собой, и Канеки подчиняется.
- Когда я говорил, что все нормально и мне все равно, я это и имел в виду, - Хиде мягко высвобождает одну руку из хватки и переплетает свои пальцы с его, Канеки, пальцами. - Ты это ты, даже с гульским апгрейдом.
- Хиде, - зовет Канеки, цепляется пальцами, стискивает чуть сильнее запястье, будто вопреки словам Хиде собирается уйти. - Хиде, - снова зовет он и не знает, не знает, что сказать.
- Оглянись, - тихо просит Хиде, не вырывая руки, не отодвигаясь. Теплый, родной, пахнущий неожиданно лесной хвоей.
Канеки не оглядывается - смотрит на Хиде, словно пытается на всю жизнь насмотреться. Можно, наконец, не украдкой, воровато, поверх книги, а во все глаза, открыто. Без пелены уничтожающего безумия Канеки понимает, как сильно скучал, как сильно ему не хватало Хиде - улыбки, теплого взгляда с хитрецой на дне, звонкого веселого голоса, успокаивающих прикосновений - вцепиться руками-ногами, цветком-кагуне, который Хиде так хочет увидеть, чтобы не отобрал никто. Запутаться пальцами в отросших светлых волосах, провести, лаская, руками от талии вверх и вниз, до бедер, прижаться ухом к груди и вслушиваться в биение сердца, убедиться - не сон, не жестокая шутка воспаленного сознания; вспомнить, как было раньше, в беззаботно-счастливом прошлом.
- Здесь никого, кроме нас, нет, - продолжает Хиде. - Не нужно прятаться и можно быть собой. И я не отстану, ты же знаешь, - улыбается он.
- Ты не понимаешь, о чем просишь, - качает головой Канеки.
- Прекрасно понимаю, - возражает Хиде и со словами "долой одежду" все-таки вытряхивает его из футболки.
Канеки вздыхает, сдаваясь.
Кагуне распускается из его тела с уже привычной болью, но вопреки обыкновению медленно, осторожно. Хиде смотрит на переливающие черно-красным чешуйчатые щупальца с жадным интересом ученого и, приоткрыв рот, тянет к ближайшему руку.
- Хиде! - Канеки отшатывается и убирает кагуне за себя. - Это опасно!
- Тц, - цокает языком Хиде. - Не ерзай, - одной рукой он упирается Канеки в колено, придавливая к полу, а другой тянется за спину, - и все будет круто.
Канеки замирает, в голове гонгом бьет паника: если Хиде поранится, если он сейчас сорвется, еслиеслиеслиеслиесли-...
- Лжец, - шепчет Хиде, обрывая мысли, выдергивая из паники, касается кончиками пальцев кагуне, поглаживая. - Это красиво, Кен.
Щелк.
Канеки может поклясться, что слышит этот проклятый щелк тумблера, переключающего со страха на что-то другое, горячее и нетерпеливое. Канеки облизывает пересохшие губы и выдавливает из себя хриплое:
- Чт-.. Как ты сказал?
- Это красиво, ты, лживый засранец, - с готовностью повторяет Хиде.
- Другое, - Канеки качает головой и сам не понимает, почему не может сказать прямо. Почему ему нужно, чтобы Хиде сам понял, сам позвал еще раз, сам звал так всегда.
Хиде хмурится, задумчиво жует нижнюю губу, постукивает пальцами по кагуне, а потом поднимает на Канеки пронзительный взгляд и тихо говорит:
- Кен.
- Еще, - выдыхает Канеки, придвигаясь ближе, касаясь руками, коленями. Кагуне смыкается вокруг Хиде объятьями, стеной, защитой. - Еще. Повтори.
Хиде, улыбается, Хиде смеется, Хиде как заведенный шепчет "Кен, Кен, Кен", и уже это делает Канеки преступно счастливым.
Он не чувствует себя хоть сколько-нибудь достойным этого счастья, но эгоистичное, жаждущее тепла уговаривает "немного, совсем немного, чуть-чуть, а потом уйдешь", и Канеки сдается.
Чуть-чуть, повторяет он про себя.
Он поддается вперед, упирается лбом в лоб Хиде и бормочет:
- Я хотел оградить тебя от этого.
- Ну и дурак, - смеется Хиде, обнимает его за плечи и опрокидывает на себя.


Канеки вытягивает руки вперед, чтобы прижать к себе Хиде, и, когда ощущает лишь пустоту вместо желанного тела, испуганно распахивает глаза, разрывая оковы сна. Он вскакивает с постели, в голове набатом - приснилось, приснилось, ничего никогда не было, он все еще в Токио, - но взгляд падает на смятые простыни, еще хранящие чужое, не его, тепло, слух улавливает тихое пение на кухне, а нос - запах хвойного леса, и Канеки успокаивается. Какуган гаснет, становясь обычным глазом, готовый вырваться кагуне сворачивается; звериное "я" ныряет обратно в темноту, потому что его человек здесь, совсем рядом, и ему ничто не угрожает.
Канеки вдыхает-выдыхает несколько раз, прежде чем поднять с пола сброшенную вчера футболку и выйти из спальни.
Хиде, пританцовывая, стоит у плиты, сосредоточенно перемешивает варящийся в турке кофе и не замечает замершего в дверях Канеки. А когда замечает - улыбается широко-широко и ярко-ярко, и у Канеки ёкает за ребрами слева.
Чем я тебя такого заслужил?
- Доброе утро, - улыбка Хиде становится нежной, и Канеки всерьез думает, что может умереть от сердечного приступа. - Извини, если шумел.
- Нет, - Канеки подходит, целует его в щеку. - Я проснулся от чудного запаха твоего кофе, - врет он.
Он никогда не говорит, что боится однажды проснуться и понять, что все было сном. Не говорит, что боится выпускать Хиде из виду. Но Хиде умный, внимательный, он все понимает без слов, поэтому не злится, когда Канеки, словно приклеенный, везде ходит за ним, не уворачивается от крепких и долгих объятий.
- Ха-ха, чудный он, ну конечно, - закатывает глаза Хиде. - Скажи прямо, что большей гадости в жизни не пробовал.
- Неправда, - возражает Канеки и снимает турку с плиты. - С каждым разом ты варишь его все лучше и лучше.
Хиде довольно жмурится, ставит на стол кружки и выуживает из микроволновки уже разогретые вчерашние тосты - Канеки за ужином получил по рукам и гневный выговор за попытку съесть.
- Не смей над собой издеваться, баКанеки, - сказал ему Хиде, разозлено сверкая глазами.
Сейчас Канеки даже не пробует взять с тарелки тост и под цепким взглядом Хиде, готового убрать тарелку подальше и снова провести воспитательную лекцию, не спеша пьет кофе.
Он никак не может привыкнуть, что здесь в самом деле можно быть самим собой, но Хиде с терпеливой настойчивостью не устает об этом напоминать.
- Хиде, - предостерегающе зовет Канеки, чувствуя прикосновение к своей лодыжке.
- Мм? - тот выгибает бровь в притворном непонимании.
- Перестань, - просит Канеки, но получает лукавую улыбку и проскользнувшую уже к колену стопу.
- Перестать что? - смеется гаденыш, и Канеки шумно вздыхает через нос, когда его нога мягко давит на пах.
- Хиде, я опоздаю на работу, - получается жалко, но на большее Канеки не хватает. Возбуждение накатывает стремительно, будто морской прилив, и Канеки до хруста стискивает край стола, чтобы не броситься вперед. Этому ни капли не помогают ни поглаживающая его нога, ни терпкий запах человеческого желания.
- Мы быстро, - уверяет его Хиде, и запах становится сильнее, - я все еще растянут с ночи.
Канеки со стоном прячет лицо в ладони, чувствуя, как по нему расползается румянец.
- Поздно смущаться, Кен, после того как ты меня-...
Канеки все-таки бросается вперед, но только чтобы прижать ладонь ко рту Хиде, заставляя замолчать.
- Ни слова, Хиде, пожалуйста.
Хиде что-то бормочет в ладонь, и Канеки опасливо ее убирает, готовый прижать снова, прерывая очередную провокацию.
- Ладно, не буду.
- Спасибо, - искренне благодарит Канеки, садясь на место.
- Вставлю тогда пробку, чтобы не тратить потом на подготовку время.
- Хиде!
Хиде заливисто смеется, а неверие Канеки в реальность происходящего идет первыми трещинами.


Иногда после рабочего дня, сидя перед стареньким телевизором, который Хиде то ли забрал у кого-то из соседей как нерабочий, починил и оставил себе, то ли нарыл на барахолке и спустил на него четверть зарплаты, обнимая Хиде и глядя какой-нибудь фильм, Канеки ловит себя на мысли, что скучает по тем, кто остался в Токио. Они заслуживают знать, что он в порядке, но он не может рисковать: Канеки Кен погиб в катакомбах во время штурма Антейку, а помощник следователя Нагачика Хидеёши пропал без вести. А в маленькой деревушке, вдали от больших городов, живут Накамура Кенширо и Санада Хидеки.
Канеки не знает, как Хиде это удалось. Сам Хиде молчит и на все вопросы улыбается "должны же и у меня быть кое-какие тайны". Канеки не хочет, чтобы у Хиде были тайны - его собственный опыт в этом деле оказался смертельным, и он не хочет такого для Хиде. Память в такие моменты услужливо подкидывает шепот Ризе, картину изломанного тела Хиде, над которым склонился Нишики, собственную бесконечную боль. Тайны не приводят ни к чему хорошему, а у Хиде их много, самоубийственно много. Он ими не делится, шепчет "ты и так достаточно перенес, не надо", отвлекает поцелуями, касаниями, стонами.
Канеки сдается и ждет - однажды Хиде сам расскажет.


Местные относятся к ним с таким радушием, что это пугает. Канеки шарахается от приветливых улыбок, прячет за себя Хиде и настороженно вглядывается в добродушные лица, готовый выпотрошить любого, кто попытается напасть.
Все неловкие ситуации, вызванные опасениями Канеки, сглаживает Хиде. Он улыбается, смеется, шутит, приглашает в гости, много говорит, и местные расслабляются, перестают тревожно коситься на Канеки. Дружелюбия и обаяния Хиде с лихвой хватает, чтобы уберечь их от подозрений.
Деревушка с удовольствием их принимает.
Принимают и их отношения. Девчушки перестают строить глазки ему и Хиде, когда тот объявляет, что они пара, и с жадным интересом расспрашивают об их истории. Женщины постарше решительно кормят их до отвала три раза в день, а потом начинают учить Хиде готовить. Мужчины сначала держатся на расстоянии, смотрят так, будто ждут, что они прямо на улице займутся горячим гейским сексом, но со временем успокаиваются, приглашают их на какие-то чисто мужские посиделки и даже помогают устроиться на работу.
Пока Канеки подозрительно оглядывается на всех, Хиде с удовольствием купается в общении, щедро дарит каждому кусочек себя, и люди к нему тянутся.
Соседка, пожилая госпожа Мацумо делится однажды:
- В том году наша внучка приехала из Америки вместе со своей женой. Люди пошумели, конечно, но успокоились. Главное, чтобы счастливые были, а уж с кем - дело личное.
Все слишком хорошо, и это пугает Канеки. Он ждет, что вот-вот появятся "голуби" и разрушат эту идеальную жизнь или местные о чем-нибудь догадаются, устанут их терпеть. Он живет ожиданием нападения, и это сказывается.
- Это было лишнее, Кен, - говорит Хиде, глядя вслед улепетывающему парню, который помогал ему донести пакеты до дома и которого Канеки схватил за грудки, встряхнул и прорычал в лицо "только тронь его". Хиде едва успел бросить виноватое "прости, он у меня очень ревнивый", прежде чем парень убежал. - Что такое?
Канеки проглатывает лживое "ничего, все хорошо" и неожиданно, в первую очередь для себя, признается:
- Я утоплю все в крови, если с тобой что-нибудь случится.
Канеки не чувствует вины за эти слова, они правдивы. Он может справиться с голодом, надеть намордник и крепкую цепь на сущность гуля, но без тени сомнения и сожаления отпустит себя, если Хиде будет грозить опасность.
Он не смотрит на Хиде, не поднимает головы, когда слышит шорох опускаемых на пол пакетов. Он застывает каменным изваянием, когда Хиде обнимает его, касается лбом плеча. Теплый домашний Хиде, который умеет слышать то, что ему не говорят.
- Со мной все будет хорошо, - шепчет Хиде. - Ну же, Кен.
Канеки отмирает - стискивает его в ответных объятиях крепко, боясь, что он может сейчас уйти, исчезнуть.
Хиде гладит его по волосам, успокаивающе дышит в шею, Канеки вдыхает запах - хвоя, счастье, дом - и слышит:
- С нами все будет хорошо.


Хиде дрожит, выгибается, цепляется ослабевшими руками за его плечи и сорванным голосом просит:
- Сильнее.
Канеки хочет, очень хочет сильнее, но боится он больше. Боится сделать больно, сломать. Боится сорваться.
Поэтому Канеки останавливается, не обращая внимания на всхлипы Хиде, его сдавленные проклятия, переводит дыхание и снова начинает двигаться.
Медленно. Осторожно.
Хиде бьет пятками по пояснице, царапается, кричит:
- Сильнее!
Канеки мотает головой, двигается неторопливо и закусывает щеку изнутри. Он и глаза закрывает, но без толку - Хиде, обжигающе-горячий, будто выжженный на внутренней стороне века, мечется под ним, стонет, просит: сильнеесильнеесильнеесильнеекенпожалуйста. И сейчас самое время заткнуть уши, потому что это очень подлый ход, звать его по имени таким голосом, но Канеки просто не может разжать пальцы, которыми до синяков стискивает бедра Хиде. Он качает головой, просит "молчи, молчи, Хиде", но Хиде, конечно же, не молчит. Хиде притягивает его за шею и шепчет на ухо, задевая губами мочку.
Сквозь шум крови в ушах Канеки с трудом разбирает сказанное, а когда разбирает - понимает, что до этого ничего не знал о подлых ходах.
Он резко разворачивает вскрикнувшего Хиде спиной, вздергивает его за бедра вверх, заставляя выгнуться, встать на четвереньки; впивается кусачим поцелуем в плечо, шепчет "посмотри, что ты наделал" и сходит с ума.
Потом, когда они, обессиленные, падают на мокрые простыни, Канеки обнимает Хиде, укладывает на себя и целует в висок.
- И я люблю тебя, Хиде. Но ты ведь не думаешь, что это будет срабатывать каждый раз, когда ты решишь поиграть с огнем?
Хиде поднимает на него мутный сытый взгляд, мажет искусанными губами по щеке и выдыхает:
- Тогда я придумаю что-нибудь еще.
Неисправимый. Канеки осторожно берет его на руки и несет в ванную.


Хиде не задает вопросов, когда Канеки возвращается домой после... еды. Привычно целует в щеку, помогает снять куртку, забирает из рук рюкзак. В рюкзаке - его окровавленная футболка и джинсы и одежда молодой женщины, которая не справилась с управлением и вылетела в овраг.
Канеки не хочет, чтобы Хиде это видел, поэтому тянется за рюкзаком и тут же получает по рукам. Хиде откидывает рюкзак в сторону, к обуви, притягивает его к себе вплотную за шлевки джинс и-...
- Хиде, - предостерегает Канеки, чуть откидывая голову назад, и Хиде морщится.
- Да, я помню правило: никаких взрослых поцелуев, пока ты не вычистишь из зубов все потроха.
- Это нужное правило.
- Дурацкое оно, - фыркает Хиде. - Я не брезгую, если хо-...
- Нет, - обрывает его Канеки. - Мы это уже обсуждали. Нет, Хиде.
Канеки каждый раз охватывает ужас, стоит только представить, как Хиде целует его окровавленные, пропахшие чужой плотью и смертью губы.
Попытки держать Хиде как можно дальше от охоты - вечная тема их споров. Канеки категорически против любого его участия в этом, но Хиде упрямый - боги, почему он такой упрямый - и не сдается. За все то время, что они живут здесь, он сумел отвоевать себе право ждать Канеки, уничтожать испорченную и чужую одежду и мыть машину. И Канеки, который даже на такие мелкие уступки не собирался идти, страшно и от сказанного давно, вечером после переезда, но крепко отпечатавшегося в памяти "я могу помочь с телами" до сих пор бросает в дрожь.
Канеки не собирается жертвовать человечностью Хиде ради своего удобства. Вот только Хиде упрямо не хочет этого понимать.
- Ты вовремя, я только ванну набрал, - отвлекает от мыслей Хиде.
Канеки смотрит на него - домашняя одежда, собранные в небрежный хвост волосы, осунувшееся лицо и синяки под глазами (чета Минако только сегодня вернулась из двухнедельной поездки, и все это время Хиде был нянькой для их малолетнего сына), слышит мерное сердцебиение и любимый запах, чуть приглушенный усталостью, и в который раз думает: боги, чем я тебя заслужил?
Поддавшись порыву внезапной нежности, Канеки берет ладонь Хиде в свою, целует тыльную сторону и предлагает:
- Пойдешь со мной?
- О, мистер скромник захотел разнообразия? - щурит довольные глаза Хиде, отнимает ладонь и, перехватив Канеки за запястье, ведет в ванную.
- Ты можешь думать не только о сексе? - с улыбкой просит Канеки.
- Когда рядом такой горячий ты? Прости, не могу, это противозаконно.
Канеки смеется.
В ванной, пока Канеки раздевается, Хиде льет в воду пену, подворачивает штанины и закатывает рукава. Канеки понимает - слишком устал и если залезет вместе с ним, то непременно заснет. Канеки не против позаботиться сейчас о Хиде (боги милостивые, как двусмысленно звучит, пошлые разговоры Хиде на него очень плохо влияют), но Хиде как-то бескомпромиссно хлопает рукой по воде, и Канеки с побежденным вздохом забирается в ванну.
Уставшие мышцы расслабляются с болью, и Канеки не может сдержать стон.
- Ты по горам скакал, что ли? - ворчит Хиде, разминая напряженные плечи.
- Можно сказать и так, - Канеки блаженно прикрывает глаза. - Я сегодня подальше отошел.
- Перестраховщик. Я проверял, "голубей" поблизости нет.
- И чтобы так было и впредь, я буду менять места и есть максимально далеко от дома.
Хиде молчит ровно столько, сколько нужно Канеки, чтобы немного задремать под его прикосновениями. Потом осторожно, будто сапер на минном поле, говорит:
- Сакамото-сан поделился, что им в морг нужен санитар.
Канеки приходит в себя резко и так же резко отвечает:
- Нет, Хиде.
- Ну нет, так нет, - легко соглашается Хиде, и Канеки понимает, что к этому разговору они еще вернутся.
Он подставляет голову под руки Хиде, и тот послушно начинает ее массажировать. Канеки жмурится, издает похожий на урчание звук и буквально кожей чувствует довольную улыбку Хиде.
- Аки-чан сказала, что мы ненастоящие геи.
Аки-чан - непоседливая первоклашка, приехавшая на каникулы к тете - за неполную неделю вместе с остальной приезжей малышней навела в их по-сонному спокойной деревеньке такого шума, что ее тетя как-то шепнула Канеки по секрету, что считает дни до возвращения любимой племянницы домой.
- Потому что мы не носим боа? - интересуется Канеки, запрокидывает голову и смотрит на Хиде, приоткрыв один глаз.
Так и есть - Хиде улыбается. Облизывает пересыхающие губы, пофыркивает чуть слышно, убирая со лба влажную челку. Выдавливает себе на ладонь шампунь и намыливает волосы Канеки.
- Потому что у нас нет собаки, - охотно отвечает Хиде.
- Откуда Аки-чан знает, как должны выглядеть настоящие геи?
- Интернет, любовь моя, откуда еще. Закрой глаза, - просит Хиде, и Канеки закрывает, пока он смывает шампунь.
- Интернет говорит, что настоящий гей - это гей с собакой?
- Я не знаю, что говорит по этому поводу интернет, но мой опыт говорит, что ты точно не натурал, если наслаждаешься ощущением чужого члена у себя в заднице.
- Надеюсь, ты не сказал об этом Аки-чан, - улыбается Канеки.
- Конечно нет, - фыркает Хиде.
Больше они не говорят. Хиде помогает ему помыться, подает большое махровое полотенце, когда Канеки выбирается из ванны.
Канеки вытирается, слышит сдавленное "ой", и его тело реагирует само собой - кагуне вырывается наружу и крепко, но осторожно, чтобы не причинить боли, обхватывает, предотвращая падение, поскользнувшегося Хиде. Канеки притягивает его к себе, тычется носом во влажные волосы (в том году его нагнал резкий скачок роста и он перерос Хиде на целую голову) и снова начинает дышать.
- Боги милостивые, Хиде, смотри под ноги, - сбивчивым шепотом просит он, задевая губами волосы.
- Упс, прости, - хихикает в ключицу Хиде и поднимает на него смеющийся счастливый взгляд: - Ну что, Кен, не пора ли нам стать настоящими геями, а потом завести собаку?
Вместо ответа Канеки подхватывает его под бедра и, целуя, несет в спальню.


Сакамото-сан отпускает Канеки почти сразу после обеда и на вопросительный взгляд хмурится:
- Разве сегодня у вас с мужем сегодня не годовщина? Мне жена за завтраком все уши прожужжала, чтобы я тебя не задерживал.
- Сегодня, - кивает Канеки, снимая халат. - Но не думал, что кто-то знает.
Сакамото-сан лающе смеется.
- Парень, ты за столько лет не привык, что у нас все обо всем знают? Я передвинул твою смену на два дня, до четверга. Это мой тебе подарок, наслаждайся. Но если семейная жизнь уже достала и дома быть не хочется, то звони, верну как было.
- Ни в коем случае не достала, - улыбается Канеки. - Спасибо, Сакамото-сан.
Он выходит из морга стремительно, почти срываясь на бег - утром хотел позвонить и соврать, что заболел, но Хиде пнул его пяткой в бедро, скидывая с кровати, и заставил идти на работу.
- Вечером увидимся. Первая годовщина, что ли, - буркнул он и закрутился в одеяло. Все аргументы Канеки разбились об его мерное сопение.
Сейчас Канеки очень старается не гнать: хоть на этом участке дороги полицейские патрули редкость, рисковать он не хочет. Впрочем, его намерения хватает только на десять минут пути.
В деревню он приезжает через полтора часа.
- Сакамото-сан меня отпустил, - предупреждает Канеки прежде, чем вышедший в прихожую Хиде начинает возмущаться.
В фартуке, с растрепанной гулькой (Канеки дорого заплатил, чтобы уговорить Хиде не обрезать волосы), половником в одной руке и головкой чеснока - в другой, Хиде выглядит очаровательно, и Канеки, не удержавшись, наклоняется, чтобы его поцеловать.
- Я соскучился, - шепчет он, отстранившись, и слышит глухое "я тоже".
- Закрути мне новую, - просит Хиде, тряхнув головой, и поворачивается спиной. Канеки аккуратно распускает волосы, но вместо гульки заплетает косу. - И найди Ру, он снова куда-то смылся.
- Что-нибудь еще? - интересуется Канеки.
- Погуляй немного, я почти закончил, - Хиде косится в зеркало и хмыкает, но не возражает против новой прически.
Канеки еще раз целует его и выходит на улицу.
Ру, их черный акита-ину, обнаруживается во дворе у госпожи Фукуда.
- Я принесу всех вам, если она ощетинится, Кенширо-кун, - угрожающе ворчит госпожа Фукуда. Ее собственная акита-ину, рыжая Май, носится вокруг валяющегося на земле с бейсбольным мячом Ру и заливисто лает.
- Мы уже уходим, - Канеки подзывает пса, и они торопливо покидают двор под скрипучий смех госпожи Фукуда и ехидное "мужчины".
Требуемое Хиде "немного" Канеки коротает, бросая Ру стянутый мяч и размышляя.
Десять лет.
Десять лет мирной жизни. Не безоблачной, нет. Здесь и долгое неверие Канеки в происходящие, и казавшиеся бесконечными ночные кошмары, и его срывы, и попытка уйти (боги милостивые, как тогда кричал на него Хиде), и их первая крупная ссора, и угодивший в лапы бродячего гуля Хиде (Канеки разорвал ублюдка на части, но от страха за Хиде поседел повторно), и первая (но не последняя) охота, которую Хиде все же выторговал, и многое другое.
Десять лет счастливой жизни, шесть из которых в неофициальном, но браке с любимым человеком.
Мог ли Канеки Кен, мальчишка-полугуль, сходящий с ума в Токио хотя бы мечтать о таком? Нет.
Ру с лаем бежит в обратную сторону от брошенного мяча, и Канеки с опозданием слышит запах лесной хвои. Когда Хиде опускается рядом, лезет под бок, а потом и вовсе усаживается на колени, Канеки разбирает остальное - чужая кровь, чужое мясо.
- Хиде?
- Не бойся, это из стратегических запасов, - правильно понимает его Хиде. - Твой праздничный ужин, любовь моя, - Хиде поддается вперед и оставляет легкий поцелуй у него на губах.
Канеки смотрит, смотрит и думает: боги, неужели правда? боги, за что?
- Чем я тебя заслужил? - спрашивает он впервые вслух.
Хиде смеется, прикрывает его глаза ладонями. Хиде смеется, шепчет:
- Ты был хорошим мальчиком, и Санта подарил тебе меня.
Канеки падает на спину и тянет Хиде за собой, крепко обнимает, прижимаясь ухом к груди, слушая успокаивающее сердцебиение.
Да.

Возможно, возьмись кто написать историю его жизни, это будет уже не трагедия.

@темы: внезапно, Токийский гуль, #OTP: let's just go home already (c)

---

сделала то, что не собиралась делать - посмотрела мувик Наруто, который Боруто.
я не собиралась смотреть примерно никогда потому, что Наруто для меня закончился на 699 главе. то, что было дальше - фанфик юного автора.
но меня после артов и фанфиков накрыла ностальгия, я решила полистать продолжение манги, чтобы поржать с хим.завивки Саске, и... поняла, что чертовски соскучилась по этой истории. Киши, конечно, все проебал, но я люблю Наруто. как выяснилось, это даже хуевой концовке не изменить.

к Боруто да этого я относилась прохладно - хаотично и обрывочно схваченные когда-то спойлеры сформировали в моем представлении пацана с завышенным чсв. и мне было неприятно, что он - ребенок Наруто. после фильма мнение изменилось.

во-первых, все молодое поколение шиноби - тепличные цветочки. они живут в мирное время, ужасов войны не застали, последствий - тоже, серьезных потрясений, типа геноцида клана или травли целой деревней, не переживали. они застали процветающую счастливую Коноху и научный прогресс, и становление шиноби для них скорее традиция, чем необходимость, пережиток прошлого. не зря Наруто переживает, что суть шиноби изменилась.
это поколение - дети. Наруто и остальные в их возрасте были психологически взрослыми.

возвращаясь к Боруто. ребенок, который живет в мире, у него живая любящая семья.
ему лет 12-14 - возраст, как смутно напоминает мне курс педагогики, непростой, подростковый. подросток осваивает новые нормы поведения и отношения с людьми на основе необходимости завоевания признания; возникает возможность конфликтных отношения со взрослыми (что мы тут и имеем), плюс неустойчивая эмоциональная сфера, интенсивное половое созревание и прочие неприятные моменты взросления.
Боруто хочет отцовского внимания - и не может его получить, потому что для того нужды деревни важнее семьи. отсюда конфликт.
кроме того, на Боруто постоянно оказывается давление со стороны окружающих - как от сына Хокаге, от него ожидают очень многого. а когда отец, наконец, обращает на него внимание, давление усиливается в стократ. отсюда жульничество.
кстати, меня смутило постоянное "что и ожидалось от сына Седьмого". особенно от тех, кто знал Наруто в юности. ребята, алё, вы вообще помните, что Наруто - гений труда и ему ничего легко не давалось? что все, чего он добился, было через пот, боль, кровь и слезы? если опустить жульничество, то у Боруто же явно врожденный талант.
кстати-2, похоже, Боруто - довольно неуверенный в себе ребенок. да, он ведет себя как король Вселенной, но боится полагаться на свои силы и не оправдать ожиданий.

поддержка и внимание приходят, откуда не ждали - от Саске. очень неожиданно, что Саске может в родителя. что он, а не Наруто или Хината, находит нужные слова для Боруто и направляет его в нужную сторону. Саске, в итоге, и сближает Наруто и Боруто.
к моему удивлению, Саске для Боруто здесь больше мать родитель, авторитет. Боруто его слушает и слышит.

Саске вообще тот еще педагог-многоходовочник и семейный психолог.

Наруто, к сожалению, не умеет быть отцом. в комментах пишут, что у него самого отца не было, он не знает, как это работает, не с кого брать пример. потом видела мысль, что у Наруто были взрослые, позиционируемые как отцовские фигуры, что теперь его окружают мужчины, у которых можно подсмотреть модель отцовства. но Шикамару сам признается, что он так себе папа; Ирука, Какаши, Джирайя больше учителя. да, я в курсе, что когда нет отца, ты видишь его в каждом встречном-поперечном, но раз уж авторы пожертвовали родительским инстинктом Наруто ради конфликта отцов и детей, то я делаю вот такой махровый вывод - ни в ком из окружающих его мужчин Наруто не видел отцовской фигуры, следовательно, пример брать было действительно не с кого.
Наруто - друг, товарищ, герой, вдохновитель, но не отец, увы.

на Наруто здесь грустно смотреть. замученный, погрязший в бесконечных бумагах, всегда на работе, он уже не улыбается, как раньше, и выглядит смертельно усталым. обратная сторона мечты.
можно сказать, что это не Наруто, что вообще ООС и все такое, и... я пожалуй соглашусь. это не тот Наруто, которого мы знали 15 лет - он вырос. на мой взгляд, все вполне яснопонятно: сложно к этому возрасту (а к какому, кстати? сколько им там лет? 30+?) не выгореть от взрослой жизни. Наруто еще не выгорел, но видно, как ему тяжело быть взрослым.

НаруСасу - чертовы женатики. предполагаю, что Саске видит настоящего Наруто чаще, чем Хината. и это их "он похож на тебя в молодости. - нет, он больше похож на тебя". паааарнии (ц), не спорьте, мы поняли уже, что Боруто ваш сын.

Сарада сказала, что пост Хокаге по наследству не передается. спорное утверждение, на мой взгляд.
Первый - Хаширама. Тобирама, Второй, - его брат. Хирузен, Третий, - ученик Второго. Минато, Четвертый, - ученик ученика Третьего. Цунаде, Пятая, - внучка Первого и ученица Третьего. Какаши, Шестой, - ученик Четвертого. и Наруто, Седьмой, - родственник Первого и Пятой, сын Четвертого, ученик Шестого. все Хокаге очень тесно связаны между собой, если не родственными узами (но 4 из 7 - родственники, больше половины), то узами ученик-учитель. так что пост Хокаге в какой-то мере можно назвать наследственным)) но когда Сарада станет Хокаге (когда, а не если, судя по посылу), прикольная тенденция прервется, а обеспечивать мир шиноби всей необходимой энергией будет Тобирама, крутящийся в гробу

похоже, Саске все-таки учит Сараду. во-первых, та уже вполне уверенно юзает шаринган. во-вторых, Боруто устроил презентацию своего чиби-расенгана возле каких-то учиховских камней, куда потом пришла Сарада.
спасибо, фильм, за Саске, который ладит с детьми, ты меня очень погладил. мать, отец, учитель - три в одном.

во время экзамена, когда Шикадай сдался, очень порадовал фейспалм Ино. он был такой... материнский, что ли. шиппер ШикаИно во мне завопил и зарыдал одновременно.

Саске, присмотри за детьми. - Хорошо (ц) - Ж Е Н А Т Ы, тридцать лет женаты, господисвят.

финальный бой против родственника Кагуи - шиппер скончался в конвульсиях. Наруто и Саске дрались как одно целое. и у меня никаких слов не хватает, чтобы описать, какие они были офигенные.

кстати.
кстати. у нас же канон НаруХина и СаСаку, да? так почему Хината и Сакура здесь фон фона, мм? Хината тоскливо смотрит вслед сыну и ничего не делает, Сакуры еще меньше (спасибо, фильм).
канон НаруХина и СаСаку, но почему-то Наруто нежно подхватывает под талию Саске, орет и начинает зверствовать потому, что у того сильные ожоги, которые он ему, в общем-то, сразу же залечивает. а потом у них этот безмолвный диалог глазами и довольная улыбка Наруто. я уже не говорю о том, что Курама, офигенно-красивый, очень уютно и естественно чувствует себя в Сусано.
смог бы Наруто сражаться так, будь рядом Хината, а не Саске? нет.
смог бы Саске сражаться так в паре с Сакурой? нет.
так что засуньте себе НаруХину и СаСаку куда подальше. спасибо за внимание.

интересно, а как Саске нынче складывает печати при необходимости? ну, чидори он, похоже, может юзать и так, а вот как быть с катоном? или еще какими техниками?

полистала также спин-офф про Мицуки. Мицуки прелесть, Орочимару прелесть, а Киши снова это сделал. и под "этим" я подразумеваю причину прихода Мицуки в Коноху. Киши, ты опять за старое? сначала называешь Боруто солнцем Мицуки, а через 700 глав Боруто женится на Сараде? мутишь канонный слэш-пейринг, чтобы потом роялем из кустов выскочил гет - плавали, знаем.
хотя я сомневаюсь, что Боруто и Сарада поженятся, если только не разовьют (а Киши в развитие гета не может, как мы видим). нет у Сарады той помешанности на Боруто, что была у Сакуры по отношению к Саске. зато есть мечта - стать Хокаге. Боруто, кажется, на девчонок даже не смотрит, ему надо стать таким же крутым, как Саске. те покраснения в фильме я всерьез не рассматриваю.
вообще, пейринговать детишек мне как-то сложно, не хватает инфы.

никогда не придавала этому особое внимание, но сегодня так сложились звезды и я придала.
заметила, что зачастую под страницами с двусмысленными моментами, первые комментарии примерно такие "фу, яой, буэ". то есть, еще до того, как налетают яойщики с визгами "уууааа, яой", борцы за традиционные ценности находят подтекст и загодя обсирают его. это как-то... ну, странно. латентные яойщики?
отдельно бесят комменты типа "яойщики, сдохните" и "хватит пихать везде свой богомерзкий яой". почему бы не перестать пихать везде гет, мм? лично я прихожу за дженовыми взаимоотношениями, которые можешь интерпретировать по-разному, в зависимости от предпочтений, и мне неприятно вместо этого получать на выходе переженившихся просто потому что персов и табун детишек. да, это плевок и в сторону Блича тоже. я бы не плевалась, будь это более-менее обосновано, но семейные пары, где, очевидно, любит только один, а второму удобно - это как-то грустно и нечестно по отношению к женским персонажам. но у Киши женские персонажи выходят так себе и мне, если честно, на них по большому счету плевать (за исключением Цунаде, Карин и Ино. плюс Сарада, но тут сыграл роль тот факт, что она Учиха, а Учих я люблю. но ребенка нужно переодеть в темное, срочно).

фильм получился хороший. и рисовка нормальная, и бои нормальные, что вообще нонсенс, вспомним рисовку в бое Наруто и Пейна.
вопреки моим предположениям и опасениям, Боруто не раздражал, не бесил, его поведение и поступки понятны.
взрослые все - это, блин, очень грустно. чувствуешь, как уходит эпоха Наруто. если продолжению и быть, то про детей. грустно. хотелось бы, чтобы началось с Наруто и закончилось Наруто.
те, кто все это прочитал - живите долго и процветайте (ц)

@темы: мысли вслух, внезапно, был салагой - стал хокагой (с)

---

 Н@ла, добро пожаловать!
расскажите, что вас привело?

@темы: ПЧ

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

у меня такой в дипломе завелся

30.09.2016 в 12:11

Пишет  Nilena:

Цитата #441462
xxx: Беда.
xxx: У меня в делах завелся конь-неваляшка..

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

лента тумблера принесла. ке-ке-ке (с)
*смахивает слезу* Сена, мальчик мой. как вырос, как изменился. возмужал.
это, наверное, лучшее развитие персонажа на моей памяти.

@темы: изображение, внезапно, нашел - принес, Аниме/манга

---

о тяжелой доле фикрайтерской.

это дурацкое и неискоренимое (у меня, во всяком случае) чувство страха после выкладки фанфика.
потому что ты вроде как старался, че-то вкладывал туда, ты время свое потратил, чтобы порадовать народ - будем откровенны, пишем мы все-таки для публики и хоть какого признания, - а читатели - народ прихотливый, это я как читатель говорю.
я не получал негативных отзывов (чувствую, что после этого поста начну, типа допизделся) за исключением лаконичного "удалить" (и этот фик реально надо бы удалить и не позориться, но я мазохист-долбоёб), но все равно боюсь однажды увидеть под текстом разгромный отзыв, в трех томах доказывающий, почему мне больше не стоит писать и вообще нужно уйти потеряться в лесу. моя отрицательная самооценка после такого точно бы устремилась к центру земли (я очень неуверенный в себе человек). хотя я не против критики.
пишу я посредственно, так что пребываю в нервном ожидании всякий раз, после нажатия "опубликовать" дрожащей рукой.
потом наступает стадия "судорожно обновлять страницу каждую секунду". стремная стадия, но ничего не могу с собой поделать. пять минут пустоты и радиомолчания - и я уже готов идти бросаться головой в навоз, потому что Я НАПИСАЛ ЧУШЬ ГДЕ ИНСПЕКЦИЯ ПО КОНТРОЛЮ ЗА КАЧЕСТВОМ ТЕКСТА ЧТОБЫ СЖЕЧЬ МЕНЯ НА КОСТРЕ ИНКВИЗИЦИИ??
с первым плюсиком истерия проходит, ведь нашелся человек, которому зашло - значит, не зря писал

@темы: о себе, мысли вслух, внезапно, Остапа понесло (с)

---

название: Как в плохом кино
фандом: Моя геройская академия
персонажи: Урарака, фоном Мидория и бакушимы
жанры: джен, гет, слэш, ангст, драма, au
предупреждение: оос, юст
рейтинг: G

Очако иногда (каждый чертов день, на самом деле) задается вопросами: что она сделала не так? где ошиблась? чего ей не хватило?
Вопросы страшные, насквозь отчаянные и обреченные, Очако позволяет себе их только в собственной квартире, скрытая от посторонних глаз, сидя на полу, уткнувшись лицом в колени, когда улыбка и жизнерадостный вид исчезают еще до того, как захлопнется дверь; когда очередной день, полный попыток прорваться сквозь чужую невзаимность, наваливается подобно каменной глыбе, почти ломая пополам.
Очако достаточно сильная, чтобы весь день спасать людей из-под обломков, используя причуду. Но она недостаточно сильная, когда дело касается Мидории Изуку.
Оказывается, замечать болезненно-влюбленный взгляд Изуку, направленный не на нее, гораздо труднее (и больнее, черт подери), чем бороться со злодеями.
(труднее и больнее всего, что ей приходилось пережить, на самом деле)
Каждый такой взгляд оставляет на Очако невидимые раны, которые никак не заживают. Она латает себя раз за разом, чтобы не развалиться, улыбчивая позитивная Очако, и заплатки держатся лишь на одном упрямстве.
(однажды его может не хватить, и тогда от улыбчивой позитивной Очако ничего не останется)

Очако не умеет сдаваться - как и Изуку, - и это чертовски хорошее качество, когда от тебя зависит судьба мира, но чертовски дерьмовое - когда пора уже искать другую дорогу, потому что тупик непробиваемый.
Сдаться и жить дальше, - говорит Очако, которая устала.
Бороться до конца, - кричит Очако-воин.
Однажды все получится, - шепчет в согнутые колени упрямая и вся в заплатках Очако.
(каждый чертов день находить силы для борьбы непросто, но у Очако получается;
получается ли?)

Очако любит Изуку, Изуку любит Бакуго, а у Бакуго синяки на бедрах от пальцев Киришимы и тщательно скрываемое счастье в глазах.
Готовый сценарий для плохого кино.
Главный герой Мидория Изуку не может перестать любить друга детства, второстепенная героиня Урарака Очако не может покинуть этот любовный многоугольник одна - патовая ситуация сроком в десять лет.
Только у Киришимы и Бакуго все хорошо - и Очако за них искренне рада.

Очако иногда (каждый чертов день, на самом деле) задается вопросом: а есть ли у нее шанс вообще?
Изуку благодарит за работу и улыбается одними губами.
Изуку уходит с очередной похожей на Бакуго женщиной.
Изуку в лихорадке зовет "Каччан" и шепчет "люблю".
Очако знает ответ.

@темы: внезапно, мои тексты, бнха

---

моя геройская игра престолов

Кацуки Таргариен.
Изуку Старк Таргариен Сноу.
не могу понять, кто Тодороки. Варис? Мизинец? Визерис? Тирион? сложнааа.
но эту Дейнерис Узкое море точно не смогло бы удерживать 6 сезонов
и вообще, тот неловкий момент, когда не можешь понять, кто страшнее - драконы или их хозяин

유타
хоть я и бакуёб шиппер бакушимы, но я бы почитал фичок, где такую Матерь Драконов пытаются выдать замуж за такого Короля Севера

@темы: изображение, внезапно, Остапа понесло (с), нашел - принес, бнха

---

судя по этим дьявольски злым лицам, из Ицки и Савамуры вышло отличное и крайне счастливое бэттери
ревнуйте, бейсбольные гении

雨中

@темы: изображение, внезапно, Daiya no A, нашел - принес